Статья о Шеваловском, скоро будет новая информация

[Дмитрий]

Александр Шеваловский – пожалуй, самая загадочная личность из всех исполнителей советского магнитиздата, и можно даже сказать – самая легендарная. Традиционно таким титулом принято величать Аркадия Северного, но о жизни и творчестве Северного сейчас уже известно достаточно много. И несмотря на то, что там тоже еще остаются белые пятна и всякие смутные моменты, в наших познаниях о Северном мы значительно продвинулись по сравнению с советскими временами.

О Шеваловском такого сказать нельзя. Сегодня мы знаем о нем лишь немногим больше, чем 30 лет назад.

Есть, конечно, и другие подпольные исполнители 70-х, о которых мы вообще ничего не знаем, и чем дальше, тем меньше шансов что-то узнать. И любая информация о них – большое событие для любителей жанра. Но Шеваловский всегда выделялся и из этого ряда – каждая крупица новой информации о нем только порождала множество новых вопросов, ничуть не приближая ни к истине, ни к разгадке.

Первая информация об Александре Шеваловском была опубликована Михаилом Иноземцевым, который узнал кое-что от С. Я. Ерусланова в 1994 году. В кратком изложении это выглядело так: Шеваловский пел с ансамблем в ленинградском кафе "Тополь", Ерусланов записывал его гитарный концерт в Одессе летом 1977 года, Иноземцев получил от Ерусланова координаты питерского коллекционера Набоки, который записывал Шеваловского с "Обертоном", но связаться с Набокой Иноземцев не смог. Зато у Иноземцева была какая-то информация от Владимира Каленова, саксофониста, принимавшего участие в записях "Обертона". (Михаил Иноземцев о встречах со Стасом Еруслановым в Одессе и Питере)

К сожалению, про кафе "Тополь" никто толком ничего рассказать не смог – ни в одном справочнике по ленинградским заведениям общепита 70-х годов такое кафе не значится. Неизвестно оно и в анналах народной питерской топонимики.

С информацией от Каленова вышло еще интереснее, но об этом будет рассказано ниже.

В 2002 году в беседе с Сергеем Чигриным С. Я. Ерусланов сообщил еще одну интересную деталь: второй и восьмой концерты Шеваловского с "Обертоном" были проданы "на корню" какому-то любителю, "человек приехал прямо на запись, как всё доделали, так всем заплатил, и оригинал забрал". (А лучшее у Северного было с "Черноморской Чайкой")



Из всех этих сведений, а также из некоторой дополнительной информации, собранной питерским музыкантом и коллекционером М. Ш. Лоовым, и опубликованной разрозненно на разных форумах в Интернете, родился, наконец, канонический текст биографии Шеваловского, составленный одним из ведущих исследователей жанра М. Н. Дюковым:

ШЕВАЛОВСКИЙ АЛЕКСАНДР (р. 1948 г.) – автор и исполнитель в стиле русского шансона, родился в Львове. В середине 1970-х годов из-за преследований по уголовным делам (махинации с валютой и золотом) переезжает в Ленинград, где поет в ресторане. В 1976 году он познакомился с ленинградским коллекционером Виктором Набокой (друг и конкурент Рудольфа Фукса). В январе 1977 года Набока организует запись Аркадия Северного, Александра Шеваловского и ансамбля "Обертон". Лидером "Обертона" в тот момент являлся саксофонист Владимир Каленов, а основная часть коллектива ансамбля работала в ресторане "Баку". Так же в записи первого концерта принимал участие Евгений Федоров, скрипач из ансамбля "Братья Жемчужные". Уже следующие концерты ансамбля "Обертон" и Александра Шеваловского писались без Северного, затем (на пятом концерте) произошла смена состава ансамбля, но название "Обертон" осталось по-прежнему. Лето 1977 года Александр Шеваловский выезжает в Одессу и записывает у Стаса Ерусланова концерт под две гитары (в основном на стихи Сергея Есенина), а осенью этого же года был записан еще один гитарный концерт, где было много песен на стихи Дмитрия Кедрина. Так же Александр Шеваловский поет песни Виктора Набоки и его жены. В начале 1979 года Шеваловский возвращается на Украину, по некоторым сведениям позднее пел в ресторанах на южных курортах. В 1983 – 1986 году Шеваловский находился в заключении, в 1986 году приезжает в Ленинград и записывает пятнадцатый концерт, после этого след его теряется. На момент 1999 года Александр Шеваловский был жив, проживал в Львове, от музыкальных дел отошел. По существующей информации у певца всего девятнадцать концертов, часть из которых широкой публике неизвестны. По одному из слухов второй и восьмой концерты Шеваловского с ансамблем "Обертон" был проданы на корню неизвестному ценителю с Кавказа.

подготовил Михаил Дюков ©

Надо заметить, что слухи об уголовном преследовании А. Шеваловского за валютные махинации имели хождение еще в самом начале 80-х годов. Тогда прекращение его концертной деятельности как раз и связывалось с получением срока; и, вероятно, те рассказы относились даже к более ранним временам, чем 1983 год, указанный у М. Н. Дюкова (вероятно, он взят по ассоциации преследований муз.подполья с годом правления Ю. Андропова). А вот информация о том, что переезд Шеваловского из Львова в Ленинград тоже был связан с каким-то криминалом, всплыла уже гораздо ближе к нашим временам.

Об ансамбле "Обертон" сведения были весьма противоречивы – по одним рассказам, музыканты ансамбля работали в ресторане "Баку", по другим – в "Невском". Правда, надо заметить, что "Невский" был огромным многозальным рестораном, в нем работало не меньше пяти ансамблей одновременно, да еще и со сменными составами, так что через этот ресторан прошла вообще половина всех питерских музыкантов.

В 2006 году Владимир Каленов рассказал кое-что об ансамбле "Обертон". Видимо, он не особо хотел разглашать сведения о тех концертах, и по его рассказу, записи "Обертона" с Северным делались путем наложения, то есть, выражаясь современной терминологией, через "минуса". В эту версию мало кто поверил, но, как оказалось впоследствии, это были еще не главные чудеса из историографии "Обертона", озвученные В. Каленовым.

В 2006 году в результате работы проведенной все тем же М. Ш. Лоовым, появилась, наконец, и фотография музыкантов "Обертона", Шеваловского, и Набоки. Она сейчас широко известна.

Известны и лица, присутствующие на фото. По рассказам Каленова, это были Вячеслав Волосков, братья Мансветовы – Юрий и Валерий, Ярослав Янса, Альгис Паулавичус, ну, и сам Владимир Каленов.

В таком виде информация об ансамбле "Обертон" и об Александре Шеваловском и была известна последние годы, в таком виде она уже вошла во все "шансонные" энциклопедии, и растиражирована на всех тематических форумах…



Но тут свершилось событие, в результате которого все наши прежние представления оказались начисто отвержены и опрокинуты.

Неугомонный Михаил Шахаимович Лоов сумел-таки найти в Ленинграде Александра Шеваловского!

Однако мы должны предостеречь уважаемых любителей жанра от преждевременной радости по этому поводу. Информации оказалось не так уж много: Шеваловский помнит только самые общие моменты, и рассказывает о них скупо, – ему вся эта история не особо-то интересна. Но и того, что он рассказал, достаточно, чтобы вызвать полный переворот в мыслях и представлениях у всех, кто был знаком с той информацией, о которой мы писали выше...



Итак, настоящие имя и фамилия певца, выступавшего под псевдонимом Александр Шеваловский – Алексей Ш-ич. Свою фамилию он настоятельно просил нигде не публиковать. Год рождения – 1956.



К городу Львову А. Ш. не имел совершено никакого отношения, эта байка родилась только на записях с "Обертоном". Родился и жил он в Ленинграде, юность прошла в Красногвардейском районе, возле таких исторических мест, как ресторан "Арагви" и больница имени Мечникова. А. Ш. рассказывал, что у морга этой больницы он с друзьями-музыкантами частенько лабал жмура. Вообще, профессиональным музыкантом он сам себя не называл, хотя и заканчивал что-то по классу гитары.

На фото – Алексей Ш-ич, 1977 год

Музыкальная "карьера" А. Ш. была достаточно типична: сначала он играл и пел в какой-то самодеятельности, потом на танцах, ну, а потом старшие товарищи его позвали халтурить в ресторанах. Начинали они с того самого захолустного "Арагви" на проспекте Тухачевского (в котором, правда, по определенным дням играл даже знаменитый джазовый музыкант Алексей Дмитриевич Канунников), а затем каким-то странным образом вылезли на центровые гостиницы – "Ленинград" и "Россию". Сначала А. Ш. там был барабанщиком, потом гитаристом. Но в основном он выступал все-таки как певец, и вокалом занимался достаточно серьезно.

Дальнейший этап был тоже совершенно стандартен для музыкантов того времени: А. Ш. устроился в ОМА Ленконцерта, и побывал, как и очень многие из его коллег, солистом в ансамблях "Дружба" и "Веселые голоса". Но почему-то он нигде не пришелся к месту, петь ему давали мало, и его это задевало.

Вот как раз в это время друзья А. Ш., музыканты-трубачи Виктор Ильяшевич и Виктор Ш-ев (который также просил не публиковать его фамилию), и пригласили его поучаствовать в подпольных записях. Эти музыканты были первыми из тех, с кем познакомился В. О. Набока, когда он начал вынашивать планы по организации собственного подпольного "проекта". Что особенно интересно – познакомил Набоку с Ш-вым и Ильяшевичем капитан милиции, он же штатный фотограф компании Маклакова–Раменского, С. П. Соколов. Который в дальнейшем неожиданно прекратил с Набокой всякое общение, – вероятно, это произошло в русле все той же скандальной истории с пропажей не то оригиналов, не то дисков, случившейся после записей "Обертона" с А. Северным, и начисто рассорившей Набоку с "кухней Маклакова" – но это совершенно отдельная история.

История начала записей в целом общеизвестна: А. Ш. поучаствовал в первых концертах, организованных Набокой, где пел в основном А. Северный, и которые были записаны в коммунальной квартире. Как рассказывала М. Лоову дочь В. О. Набоки Инна – на Рыбинской улице, дом №7, кв. 43 (дом ныне нежилой). Ну, а потом, после вышеописанного конфликта, А. Ш. и был выдвинут на роль основного солиста, который якобы прибыл в Питер из Львова. С его участием за короткий срок было записано более десятка концертов, состоящих из песен на стихи самого В. Набоки, и частично – на стихи его жены Галины.

Что же касается музыкантов, выступавших в этом, специально созданном под проект Набоки сессионном ансамбле "Обертон"... то информация о музыкантах, которую А. Ш. поведал теперь М. Ш. Лоову, оказалась совершенно неожиданной.

На известной фотографии ансамбля оказались вовсе не те, кого называл В. Каленов! Видимо, он не хотел разглашать эту информацию, либо просто уже не помнил никого из присутствующих, и поэтому просто назвал всех своих коллег, которые играли вместе с ним в то время в ресторане "Баку". А на самом деле там нет ни Волоскова, ни Мансветовых, ни Паулавичуса...



Вообще, это крайне удивительный факт: ведь информация о том, что именно эти люди запечатлены на фото, была опубликована уже несколько лет. И никто не заметил несоответствия! Допустим, братья Мансветовы были известны в основном только в своей среде, но уж Альгиса Паулавичуса должны были знать в лицо очень многие музыканты, он работал во многих известнейших коллективах. Но, видимо, получилось так, что эта фотография так и не попалась на глаза людям, которые могли бы разъяснить это недоразумение.

Но это еще не всё. Самое печальное, что и сам А. Ш. не смог назвать всех тех, кто изображен на этом фото – кроме Каленова, Набоки, его соседа Гоши, ну, и естественно, себя. И вообще, о музыкантах, принимавших участие в записях "Обертона", А. Ш. помнит совсем немногое.

Практически на всех концертах на органе и аккордеоне играл Валерий Вдовин из "Джаз-комфорта", работавший во многих престижных ресторанах Питера. А вообще, в записях "Обертона" довелось поучаствовать большому числу музыкантов. Обычно на записи их собирали трубачи Иездиковский и Ш-ев, и был еще трубач Ильяшевич, так что одних трубачей там набирается трое. Не меньше было и саксофонистов: кроме Каленова там играл Яновский из "Джаз-комфорта" по кличке "Мамед" и Константин Митюк. Поскольку на Седьмом концерте к одному из музыкантов обращаются: "Джузеппе", можно предполагать участие в этой записи скрипача Г. Соколинского, который имел такое прозвище.

На басу играл Геннадий Воскобойник, он же и пел некоторые песни – его вокал можно услышать, например, в песнях "Нас жены встречают с получки" и "Я тебя заправил, как машину..." из концерта "Невский сувенир". Кроме того, Воскобойник часто подавал всякие веселые реплики типа "Это же инструмент, расслабляй клапан!" А вообще, в этом концерте, по воспоминаниям А. Ш. участвовало еще несколько специально приглашенных солистов из ансамбля "Дружба".

В концерте "Одесский синдикат" основным певцом был Виктор Ш-ев, который пел карикатурно рычащим голосом.



Каких-то подробностей о том, как производились записи "Обертона" А. Ш., к сожалению, не поведал. Не очень радостные вести и для "искателей сокровищ": странную историю о "пропавших" втором и восьмом концертах он никак прояснить не смог. По крайней мере, о таинственном богатом заказчике с Кавказа, "на корню" скупившем концерты, А. Ш. ничего не слышал. Вероятно, какие-то концерты Набока мог просто не "публиковать", считая их неудачными, но ничего подобного А. Ш. тоже не вспомнил. Впрочем, он вообще не особо отчетливо помнит различия одной записи от другой, и их хронологию. По его рассказам получается, что до первой записи с "Обертоном" была еще одна какая-то запись; и, вроде бы, на это звание может претендовать, по его словам,"Одесский синдикат". Но это совершенно противоречит логике, проистекающей из текстов и даже из реплик, звучащих на этом концерте. Собственно, и никакой другой концерт не может быть отнесен по хронологии раньше первого по той же самой причине. Так что пока остается загадкой – что же имел в виду А. Ш. Либо же это просто его ошибка.

Соответственно, о количестве записанных концертов, и о гипотетических четырнадцатом и пятнадцатом концертах, А. Ш. тоже не рассказал никаких подробностей. Записи прекратились потому, что Набока не видел дальнейших перспектив проекта, и А. Ш. вернулся к своей обычной деятельности. Кстати, он имел какую-то работу и помимо музыки, но, поскольку о себе он рассказывал с большой неохотой, эти подробности остались неизвестны. Главное, что никакого срока ни за валюту, ни за фарцовку, ни за какие-либо другие криминальные дела, он тогда не получал. И даже не занимался ничем подобным, в отличие от многих своих коллег, и от лирического героя исполняемых им песенок. Не вполне понятно, как родился слух о его судимости и сроке, но совершенно точно, что безо всякого участия со стороны самого А. Ш.



О том, что было дальше, сведений практически нет. Остается надеяться, что неугомонный Михаил Шахаимович раздобудет еще какую-нибудь информацию. Впрочем, он уже и сам стал настолько легендарной личностью питерского андеграунда, что вполне может конкурировать в этом деле с Алексеем Ш-чем, более известным как Александр Шеваловский.

На фото – Алексей Ш-ич, 1981 г.



__________________________________________________ ___________________________



Алексей Ш-ич, вторая половина 00-х г.г.

Фото и информация для сайта blat.dp.ua предоставлены М. Ш. Лоовым

Ссылка: КОНЦЕРТЫ ШЕВАЛОВСКОГО