Наткнулась на стихи белорусской писательницы Ларисы Сперанской.
На полках книги умирали!
На полках книги умирали!
В шкафу угрюмом, в тихом зале
На полках КНИГИ умирали…
Нет, не плохими они были,
А просто люди их забыли.
Забившись в «интернета» дали,
Их просто больше не читали…
Желтели тихие страницы,
Где мудрость всех веков хранится,
И без людской любви, заботы
Дышали пылью переплёты.
Добры, наивны книги были —
Не знали, что их разлюбили.
Они всё ждали, ждали, ждали…
Людские руки вспоминали…
И в час ночной им снились лица,
Те, что склонялись над страницей.
Уютной лампы свет высоко
И капли яблочного сока,
Что брызнули на лист раскрытый,
Цветок засушенный, забытый,
Билет в театр, что был закладкой,
След пальца от конфеты сладкой…
И стаи галочек-пометок —
Следы раздумий, тайных меток,
Оставленных карандашом.
«Ах, как же было хорошо!» —
Они вздыхали…. А за окном
Убогий мир хлебал ковшом
«Видосы» с виртуальной «фиги»,
Какие, братцы, к чёрту, книги,
Где всюду тупость бьёт ключом!
В шкафу угрюмом, в тихом зале
На полках КНИГИ умирали…
☆☆☆☆☆
Когда ЛЮБОВЬ сменилась словом «секс»
И «бизнесом» — любимая работа,
Когда в карман дешёвый «шопинг» влез,
Нам за покупками ходить уж неохота.
Когда «ресепшном» вдруг стали называть
Стол у дверей вахтёрши тёти Мани,
Когда зарплату перестали получать,
А только лишь — «бабло» и «мани»,
Когда понятие — ДОСТОИНСТВО и ЧЕСТЬ
На толстый кошелёк и джип сменилось,
А МУЖЕСТВЕННОСТЬ вдруг и там, и здесь
Тихонько в «голубятню» превратилась.
Когда природная девичья красота
Сменилась профилем «губастой утки»,
Когда не смотрят в окна и в глаза,
А только в телефоны всей «маршруткой».
Мы не заметили, как всё произошло…
Мы не увидели, как всё вдруг изменилось.
Фальшивкой грязною наполнилось кино,
Меж «фейков» наша правда заблудилась.
Богатство творчества на тощий «креатив»
Вдруг почему-то разом поменялось.
И тяжкого «хендмэйда» кол забив,
Искусства рукоделья не осталось.
День выходной на «уикенд» сменив,
Мы не сидим за книгами любимыми,
И свой родной Дар Коляды забыв,
Живём меж «хэллоуинов» с «валентинами».
Мы терпим «толерантно» подлецов
Меняем музыку на ритмы «клубных» танцев,
Теряем речь…, культуру… и лицо…,
Сгребая грязь и хлам у иностранцев.
Мы не заметили, как всё произошло…
На что мы самоцветы променяли?!
РОДНЫХ ТРАДИЦИЙ ЧИСТОЕ ЛИЦО —
Испачкали…, забыли… и предали...
__________________ "В этом мире я ценю только верность.
Без этого ты никто и у тебя нет никого.
В жизни это единственная валюта, которая никогда не обесценится."
Владимир Высоцкий
"Судьба у каждого предрешена!
Даже количество вздохов и шагов у каждого свое.
До миллиметра..."
В. Шандриков
Сегодня Бог проснулся утром рано…
Он жалобы и просьбы почитал…
И людям из кувшина без обмана
Желаемое в сердце наливал…
Но не у всех открыто было сердце
И место есть для Чуда не у всех.
То завистью, враждой подпёрта дверца…
То жадность не даёт налить успех…
А у кого-то до краёв разлита
Печаль и безысходность, вот беда.
И Бог жалел, что сердце это скрыто…
Любви хотел налить, да вот куда?
И Бог грустил, что люди не умеют
Сердца и души чистить от обид…
Они с годами в сердце каменеют
И сердце превращается в гранит…
Но Бог ходил, смотрел и улыбался,
Когда сердца влюблённые встречал.
Он брал кувшин и от души старался,
Им счастье в сердце бережно вливал…
А люди постепенно расплескали
Подаренную Богом благодать
И всех вокруг в утрате обвиняли,
Забыв в самих себе вину искать…
Ведь если б мы могли прощать и верить,
Любить, благодарить и отпускать,
То Бог бы мог не каплей счастье мерить,
Кувшин волшебный мог бы весь отдать…
Сегодня Бог проснулся на рассвете.
Огромный ящик с просьбами у ног…
А рядом лишь один без просьб конвертик:
«Благодарю за всё тебя, мой Бог…»
Ирина Самарина-Лабиринт
__________________ "В этом мире я ценю только верность.
Без этого ты никто и у тебя нет никого.
В жизни это единственная валюта, которая никогда не обесценится."
Владимир Высоцкий
"Судьба у каждого предрешена!
Даже количество вздохов и шагов у каждого свое.
До миллиметра..."
В. Шандриков
__________________ "В этом мире я ценю только верность.
Без этого ты никто и у тебя нет никого.
В жизни это единственная валюта, которая никогда не обесценится."
Владимир Высоцкий
"Судьба у каждого предрешена!
Даже количество вздохов и шагов у каждого свое.
До миллиметра..."
В. Шандриков
Люди дешевеют, вещи дорожают…
Просто бездуховность в мире процветает.
Уточкою губы, «селфи» с голым задом…
Были бы финансы… Доброты не надо…
Мимо инвалидов и котов облезлых
Едет модный перец с фейсом бесполезным…
У него стабильность… Папа в депутатах
И диплом не хилый… Он учился в Штатах.
Кто-то за идею и семью воюет…
Кто-то из генштаба званьями торгует…
Звёзды на погонах за продажу пленных,
Но они дешевле слёз обыкновенных…
Горе-командиру вдруг «героя» дали,
Чтоб в котле и дальше те своих бросали…
Чтобы брат на брата за авто и дачу…
Кто в бою бесплатно – жизнь отдал на сдачу…
Продаются кресла, галстуки, портфели,
Новости в газетах и большие цели…
Отыщите совесть за вознагражденье.
Курс души обвален за одно мгновенье…
Ненависть затмила в людях состраданье.
Главная задача – просто выживанье…
То, за что боролись – оказалось бредом…
Как в войне с собою одержать победу?
Только смех детишек возвращает к Богу,
Ведь войною к миру не найти дорогу…
Небо смотрит сверху и от слёз седеет…
Вещи дорожают… Люди дешевеют…
На кладбище, на кладбище,
В родной пещерный скит.
Последнее пристанище
Любого умирит.
Горькая мудрость нашего прибывания на бренной земле...
__________________ "В этом мире я ценю только верность.
Без этого ты никто и у тебя нет никого.
В жизни это единственная валюта, которая никогда не обесценится."
Владимир Высоцкий
"Судьба у каждого предрешена!
Даже количество вздохов и шагов у каждого свое.
До миллиметра..."
В. Шандриков
КРЕСТНЫЙ ПУТЬ
"О сем сказал Он апостолам: аще не избудет правда ваша паче книжник и фарисей, не внидете в Царствие Небесное" (Мф. 5, 20).
Под улюлюканье паршивой черни,
Под лицемерие улыбчивых людей,
Под тупость беззаконных палачей,
Под издевательства властей.
Спасителя безумно бичевали,
А Он лишь кротко все терпел.
Когда Божественные руки,
Народ крича «Распни!» пробил,
Когда Кровь Агнца проливалась,
За этот нераскаявшийся мир,
Когда Мать горькими слезами
С пронзенным сердцем
Зрела Сына на Кресте.
Когда Земля была в испуге
И Солнце скрылось с небесе.
Тогда и совершилось чудо.
Бог, преданный созданием на смерть.
Чрез искупительную Жертву,
Спасает нас и попирает смерть.
Как боль понять, не испытав болезней?
Как скорбь увидеть, самому скорбящему не быть?
Как без нужды, понять нужду другого?
Как верить, преданным иль проданным не быв?
И как любить, коль не способен к жертве?
И жить, как, не умея умереть?
И как, не видя адской злобы, зло попирать и воскреснув победить?
Ложь
Сейчас не ищут даже оправданья лжи,
Потоки блудословья заливают уши.
И беззастенчиво льют реки лжи,
Соврать легко, наврать в три короба, чего же проще.
Слова красивые произносить, а смысла нет.
Сказал, забыл, так просто ненароком,
Так вскользь предать, так просто обмануть.
Простых обманывать легко,
Они доверчивы, добры, несложно плюнуть в душу.
Топтаться по святому, нож с лицемерною ухмылкой, в спину опустить.
Сомнений нет, ни капли сожаленья,
Гордыня совесть усыпит.
Их смысл один, себе лишь сделать лучше.
Вера без дел мертва
Когда я вижу у прихожан крест на толстой золотой цепи,
Когда я вижу попика на мерседесе,
Когда я вижу епископа-монаха в рясах золотых.
Тогда бежать мне хочется от слуг не Божьих этих.
Там нет Христа, где служат для себя.
Там нет Христа, где милосердия с полушку.
Он там, где простота, где слёзы, скорбь,
Где человечность, доброта и дух любви.
Где совесть не распята, не убита.
Несправедливость
Насилье злобы, зла меня гнетёт.
Доколе злоба кровь по капле пьёт?
Доколе лжец неправду всё твердит?
Доколе лицемер с трибуны говорит?
Доколе злоба носит маску доброты?
Доколе жадный у голодных отнимает их труды?
Доколе суета владеет каждою душой?
И праздность крадёт время и покой.
Боль. Тьма. Сомнения и печаль.
Заботы. Теснота души,
Скорбей и нищеты невыносимая печать.
Разряженной толпы сужденья, болтовня.
Мертвящих душ, пустая слепота.
И слёз кровавых красная капель,
Течёт со лба и падает со стоном каждый день.
Лишь ночью тёмной, самой тёмной, в блеске звёзд.
Прохладный ветер на мгновенье студит сердца боль.
Зверь.
Лукавой лестью, ложью, злобой он
Идет, сбирая полчища на брань,
Горя, проклятым, черным злом,
Идя по трупам. Зверь восстал.
Кого-то он купил на злато и сребро,
Кого на страсти блудной он поймал.
Кого-то взял и привязал к себе грехом
Кому-то ничего не дал.
Идут, бредут большой, тупой толпой…
Вон гордецов пустых идет безумный гам.
А там - тьма равнодушных дураков,
Которые, то тут, то там.
Сбирает рать из тех, кто потерял всю честь.
Кто совесть сжег свою, залил страстей огнем.
Кто верил на словах, но тьмой грехов горел,
Для Бога кто не жил, свою кто волю исполнял.
Тех взял с собой, которые за призрачный мирок
Безсмертию, минуты предпочли.
Сбирает грешников на брань
Безумный гений – сын ада, сатаны.
Родным и близким
Нас мало, близких и друзей,
А злобы так безумно много.
Нас силы тьмы пытаются пожрать.
Их тьма, горящая черной злобой
И тьмы тем безразличных идут за ними в ряд.
Идем вперед, терпя боль, голод и усталость.
Насмешки дураков и лицемерие "друзей".
Наш путь тяжел и клеветой терновою посыпана дорога.
Нас ждет мучительный конец.
Остались дни, часы, а нам идти еще так долго,
Так тяжело, до потемнения в глазах.
Но лишь надежда быть за смертью с Богом.
Дает нам силы сделать еще шаг.
Фарисеям
Звонят колокола и золотятся храмы
И множество людей заходят в них,
Но слышен глас Христов
Когда приду я паки
Найду ли веру в людях сих.
Все внешность. А за внешностью лукавство
Ложь лицемеров распинателей Моих.
И за фасадом благочестия - коварство
Иудино предательство в глазах их.
Им вера для прибытка и распутства
Закон попрали, растоптали честь.
И крики их: Распни Его и клевета их.
Горящим пламенем падут на них.
На свете жил один старик,
Он Праведником был,
И часто в гости к старику
В дом ангел заходил.
Всегда встречал его святой
С улыбкой и добром,
И ангел очень полюбил
И старика и дом.
Однажды старый человек
Вдруг Ангела спросил:
Скажи, ты видел рай и ад?
Я знаю - ты там был.
Я правду очень знать хочу,
Как души Там живут,
Ведь там я вскоре обрету
Последний свой приют.
Ответил ангел старику:
"Ты Праведником жил,
И посмотреть, как Там живут,
Ты точно заслужил".
Тебя туда я провожу,
Увидишь Рай и Ад.
Не бойся: я тебя верну,
Потом домой назад.
С тобой мы завтра полетим,
Как выпадет роса,
Ну а пока я поспешу
К себе на небеса.
Старик не спал почти всю ночь,
И встречи очень ждал.
О том, что ангел позовёт,
Он даже не мечтал.
Настал волшебной встречи час,
И Ангел и старик,
Стремительно поднялись вверх,
Под журавлиный крик.
Ну что, давай сначала в ад,
Мой друг, с тобой пойдём.
И ангел старика повёл,
В огромный чёрный дом.
Накрыты скатертью столы,
Ломились от еды,
Но те, кто за столом сидел,
Все были голодны.
Из ртов голодных тут у всех,
Текла на стол слюна,
Никто не мог сам что-то съесть
Или попить вина.
Мешали людям здесь, в аду,
Колодки на локтях,
Лишь дотянуться до еды
Могли все кое-как.
Но в рот себе еду, увы,
Никто не доносил,
Не гнулись руки и, рыча,
Все падали без сил.
Спросил тут ангел старика:
Ну как тебе в аду?
Теперь пойдём, посмотрим рай,
Тебя я провожу.
Не удивляйся, старый друг,
Там тоже ничему,
Спокойно всё ты принимай
И к сердцу и к уму!
И вот опять огромный дом,
Но только посветлей,
Вот снова здесь стоят столы,
Накрыты для людей.
И тут колодки на локтях
У всех, кто за столом,
Но только радостные все,
Веселья полон дом.
Внимательно смотрел старик,
И вот, что увидал:
Друг-друга каждый здесь кормил,
Из рук еду давал.
Тянулись руки через стол
Соседа накормить,
И не стеснялся здесь никто,
Если хотел попить.
Сосед напротив наливал
Вино в большой бокал,
И другу на прямых руках
Легко передавал.
Старик был очень изумлен
И Ангела спросил:
Зачем те люди, что в аду,
Себя лишают сил?
Они ведь могут, как в раю,
Друг-друга накормить,
И кто мешает им как здесь,
Всем также дружно жить?
На это ангел старику
Ни слова не сказал,
А только лишь шепнул:
Пойдём! И рядом зашагал.
Они вдвоём вернулись в ад,
И ангел прошептал:
Задай любому здесь вопрос,
Какой ты мне задал.
Старик приблизился к столу
И крайнего спросил:
Зачем, ответь мне, человек,
Ты тратишь столько сил?
Ты можешь руки протянуть
Любое блюдо взять,
Но не ко рту его нести,
А ближнему отдать.
Его покормишь через стол,
А он потом - тебя.
Вы будете прекрасно жить,
Послушайся меня!
В ответ сверкнул из под бровей
Безумный дикий взгляд,
И зашипел один из тех,
Кого послали в ад:
Ты что, старик, с ума сошёл?
Ты хочешь чтобы я,
Кормил едой из рук своих
Соседа-бугая?
Пускай я буду голодать
И буду без вина,
Но не получит здесь никто
Ни крошки от меня.
Пойди же прочь, мне не мешай,
И рядом здесь не стой,
Ведь я уже почти достал
Большой поднос с икрой!
Отпрянул в ужасе старик
И Ангела позвал:
Спасибо, мой крылатый друг,
Я всё здесь повидал.
Теперь я понял, что в душе
У всех свой рай и ад.
Прошу тебя, верни скорей,
Меня домой назад...
(Юрий Шапракин)
Вот так и в жизни на земле,
Одни хотят всего!
Но ни доходит до ума
Ни капли из того.
Живи, даря себя другим.
И будешь счастлив сам,
Ведь помнить люди на земле
Нас будут по делам!
Линейный вид
