Представь себе: он лампочка в уборной -
Общественной, не знавшей белизны.
Лишь мухи бьются тупо и упорно
В стекло его загаженной спины.
Над ним - неровным небом потолок.
Под ним - исподов сокровенный выгул.
И беспокойный провод, как вьюнок,
Ведёт к рубильнику с дилеммой ВКЛ и ВЫКЛ.
Мир перевёрнут, переломан цоколь,
И прошлое - невнятный полумрак,
И нету силы думать о высоком,
Но не светить ему нельзя никак.
Внутри него - каких-то сотня ватт,
За ним - сопротивленье ом так в двести.
Но ведь никто - заметь - не виноват
В так странно высвеченных времени и месте.
И где бы дух твой безмятежный не носило,
И кем бы ни был ты на том и этом свете,
Сейчас ты - лампочка, что светит в четверть силы
В забытом Богом привокзальном туалете.
Она была улыбкой на обложке
Красивого рекламного журнала.
Её всегда встречали по одёжке,
А большего она и не желала.
Но был лишен красивости финал,
И закатилось яркое светило:
Её до дыр засмотренный журнал
Осел в кабинке привокзального сортира.
Теперь гляди, как нестерпимо туго
Случайность натянула тетиву,
Когда они увидели друг друга -
Без всяких предисловий, наяву.
И искры пронеслись по проводам,
Детектор зафиксировал ошибку.
А он подумал: что же я отдам,
Чтоб осветить её погасшую улыбку?
И кем бы ни были мы в настоящей жизни,
И что бы в будущей себе не заказали,
Но в этот миг мы перестанем быть чужими
На переполненном разлуками вокзале.
А ты? Ты коротаешь ночь в вагоне,
Поёшь во сне неписаные песни,
И что тебе до двух чужих агоний,
Замешанных в рифмованные смеси!
Но гулкий взрыв уснувших оглушил:
Горит сарай на станции промозглой.
И видишь - две слепившихся души
Сигнальным пламенем летят к далёким звёздам...
Какие б токи сквозь тебя не проходили,
И по каким бы ты не мыкался дорогам,
Будь ты хоть оттиском, хоть лампочкой в сортире, -
Ты не забыт ни электричеством, ни Богом.
Древовидный вид
