Было это во времена, когда в наших автобусах пассажиры были еще честные и билетики пробивали сами. Итак: раннее морозное утро в автобус заходит мужик. С виду ничего особенного, только зверски пьяный. , с утра... Тем не менее он сразу направляется к компостеру, под которым сидит добрая такая тетя центнера на два. Облокотившись на даму, мужчина пытается пробить билетик, пыхтит, но ничего не получается. И тут происходит следующий диалог:
- Мужчина, вы на мне уже полчаса лежите и никак вставить не можете!!!
- Ну я же не виноват, что у меня конец загнулся!!!
Автобус трясло минут десять.
Однажды к нам в подразделение перевели одного австрийского коллегу. Он был из спецназа, из «Кобры». Он был крут в поведении и весь покрыт шрамами, свидетельствующими о насыщенной профессиональной деятельности.
Справедливости ради, надо сказать, что он действительно был профессионалом в нашем ремесле, а вот с установлением межличностных контактов у него было туго. Совсем туго. Уже через пару дней мы все поняли, что он порядочный козёл. Ну, да что поделаешь?
У Микаэла на левой стороне лба, прямо над бровью был горизонтальный шрам, длиной около полутора сантиметров. Злые норвежские языки утверждали, что через этот надрез у него удалили часть мозга. По моему мнению, такая версия многое объясняла в его поведении.
Мы тогда базировались в Митровице. Это была реально проблемная точка на карте Косово. На мосту, разделяющем северную (сербскую) Митровицу и южную (албанскую) Митровицу практически ежедневно возникали перестрелки и потасовки между сербами и албанцами. Нам приходилось, иногда по нескольку раз в день выезжать и «разъединять» их. У каждого офицера была большая сумка, в которой находились резиновая дубинка, каска с забралом, пластиковые наручники, противогаз, гранаты со слезоточивым газом, бронежилет, всякие наколенники, налокотники и тому подобное.
Если случалось ЧП, мы просто хватали свои сумки и отправлялись «нести мир и согласие, закон и порядок, служить и защищать».
К описываемому мной моменту, Микаэл уже окончательно достал всех коллег своим высокомерным и презрительным отношением. И это было неадекватно - пацаны у нас собрались почетные.
А теперь представьте: на мосту очередная драка, албаны пытаются за каким-то хреном прорваться на сербскую сторону. Мы получаем приказ, хватаем свои сумки и летим на место. Не доезжая пары десятков метров, мы выскакиваем из машин и начинаем одеваться. Не подъезжаем вплотную,
потому что местные жители с большим удовольствием поджигали наши машины при малейшей возможности.
Со всеми всё в порядке, а вот когда Микаэл расстегнул свою сумку, то оказалось, что всё, абсолютно всё находящееся в ней, было тщательно покрашено заботливыми руками коллег в нежно-розовый цвет. Спасибо сербской пульверизаторной промышленности.
Он аж побелел от обиды. А что делать? Время не ждет. Так и пришлось ему в розовом бронежилете, в розовой каске и с розовой дубинкой бегать между сербами и албанцами, шокируя их своим неожиданным и несерьёзным видом. Мы даже не могли работать от смеха. Ржали все: международные полицейские, ржали даже албанцы и сербы.
Микаэл правильно понял ситуацию и перевелся в другое подразделение. Но и там он до конца службы носил кличку «Леди в розовом».
По делам заходил домой к начальнику. Сидели мы с ним на кухне, а дочка начальника (ей 5 лет) в большой комнате смотрела телевизор. Насмотревшись, заскучала по взрослой компании и пришла к нам на кухню.
- Папа, а ты со своей секретаршей спишь? - совершенно неожиданно спросила она у моего начальника. Видимо, насмотрелась телевизора.
Я подавил смех и со стыдом опустил глаза. Папа выдержал паузу, а потом осторожно сказал:
- Нет.
Но ребёнок ему любознательный попался.
- А почему? - спросило ужасное дитя.
Этот вопрос прозвучал, как мне показалось, с несколько осуждающей интонацией. Начальник выдержал ещё большую паузу.
- Мама не разрешает.
Сегодня в супермаркете. Впереди в очереди стоит молодая пара. Судя по нагруженной корзинке и кислой физии парня, затаривались они долго. Девушка в тяжёлых сомнениях что-то тихонько бормочит спутнику. Уже почти перед кассой она вдруг уверенно говорит: "Давай сбегаю, поменяю" На что парень, до сего момента хранивший молчание, громко отвечает: "Аня, это туалетная бумага, и моей жопе глубоко параллельно, чем занюхивать: яблоком или сиренью!"
После чего ставит корзину на ленту и гордо удаляется из магазина.
Дело было в советское время, когда товары в магазинах отпускались по талонам. А талоны эти выдавались советским труженникам в виде листов бумаги, с напечатанной... типа таблицей, что ли... и нужные талоны перед походом в магазин надо было отрезать самому... ну или продавец их отрезал...
Как грицца, амбула: Утро. Раннее. В гастрономе уже приличная очередь. И тут в магазин влетает, явно опаздывающий на работу, мужичок, и проталкиваясь через толпу, и махая над головой этим самым талонным листком кричит продавщице:
- Девушка! Девушка! Отрежьте мне яйца пожалуйста!!!
Отчасти потому, что толпа в магазине от таких слов начала тихонько сползать на пол, мужичку удалось пробиться к прилавку, и вручитьей лист. Девушка-продавец пробежалась пару раз глазами по листу, обратилась к мужику:
- Мужчина, а... у вас нет яиц!
У очереди начинается истерика...
Апогей:.. Мужичок с...выдает:
- Странно... Жена утром давала, сказала есть...
Всеобщая истерика, занавеc....
Бывшая фотомодель Лиза работала продавцом в автосалоне "Скатертью дорожка" считанные дни. За это время ее научили, что клиентам надо улыбаться, говорить с ними вежливо, не раздражаясь от их глупых вопросов и претензий, демонстрировать им свои длинные ножки (за которые, собственно, ее и взяли) и вообще делать максимум того, чтобы клиент уехал из салона на новой машине, а не ушел на своих двоих. Вот только в марках машин ее так и не научили разбираться. Поэтому, когда в салон вошло лицо откровенно кавказской национальности и, с трудом подбирая слова, сказало: "Дэвушк, я пассат хачу", Лиза поняла его не в том плане, что вот, человек вознамерился приобрести машину "Фольксваген - Пассат", а совсем по другому. То есть просто совершенно по другому. Она вздрогнула и, не переставая демонстрировать широкий голливудский оскал, спросила:
- Что-что вы хотите?
- Пассат сичас хачу, - повторил кавказец и похлопал себя спереди по карману штанов, намекая, что деньги при нем есть.
Однако Лиза вновь поняла его слова и жест неправильно. Она поняла - человеку так невтерпеж, что он готов справить свою нужду прямо здесь, посреди салона. Причем немедленно!
- Здесь нельзя, - поспешно сказала она.
- Пачэму нэлзя? - удивился кавказец. - Здэсь нэт?
- Там, - Лиза горячо замахала на дверь с большими латинскими буквами WC в дальнем конце салона, - там есть.
Лицо кавказской национальности повернулось в указанном направлении, издалека опознало знакомую букву W, украшающую обычно радиатор машины, первую часть названия которой он ни как не мог вспомнить, и не торопливо направилось к двери. Лиза провожала его напряженным взглядом, опасаясь, как бы несчастье не случилось по дороге. Лишь когда кавказец дошел до искомого места, она облегченно перевела дух.
- Пассат хачу, - распахнув дверь и увидев сидевшую за столиком пожилую женщину, произнес кавказец.
- Можно, - тоже вполне определённо поняв его, разрешила тетя Шура и, быстро что-то прикинув в уме, назвала явно завышенную цену услуги:
- Десять.
Кавказец вытаращил глаза. Такая большая машина за десять тысяч долларов - это было неправдоподобно дешево. "Эх, переборщила", - увидев его реакцию, подумала тетя Шура и уже хотела снизить цену, но кавказец её опередил.
- Пачему так дэшево? - с подозрением спросил он.
Тетя Шура едва не подпрыгнула от радости на стуле. Сделав вид, что роется в бумагах на столе, она поспешно сказала:
- Ой, ошиблася я, кажется... у точно, извиняюсь... Двадцать.
- И кандыцыонэр ест? - решил уточнить комплектацию автомобиля кавказец.
- Какой? - не поняла тетя Шура.
- С кандыцыонэр пассат хачу, - объяснил кавказец.
Теперь настало время тете Шуре вытаращивать глаза. За долгие годы работы в столь специфическом виде сервиса она встречала людей со многими странностями. Но что бы кому-то для этого дела потребовался кондиционер с шампунем в одном флаконе, про который ей каждый вечер трендели из телевизора, - с таким она сталкивалась впервые. у бумага, ну мыло, ну презерватив - это если вдвоем зашли, но кондиционер-то с шампунем зачем?! "Господи! - в следующий момент осенило ее. - Да никак он голову мыть здесь собрался!.. Неужто больше негде?" Вспомнив состояние и вид подведомственного ей фаянса, она изумленно посмо- трела на ожидающее лицо кавказской национальности и, разводя руками, с жалостью сказала:
- Нету кондиционера, милок, нету... Вчерась закончился... - зачем -то соврала она и неуверенно предложила:
- А может, мыльце подойдет?
- Бэз кандыцыонэр нэ надо, - гордо отказался кавказец, догадавшись, что под мыльцем здесь подразумевают, видимо совсем уж бедную комплектацию машины, что-то вроде "ушастого" "Запорожца", и захлопнул дверь, оставив тетю Шуру сожалеть об упущенной выгоде.
Когда Лиза вновь вдруг увидела перед собой все то же лицо кавказской национальности, она вздрогнула и первым делом непроизвольно взглянула на его штаны. И лишь убедившись, что всё в порядке, перевела взгляд на само лицо. Лицо было уже явно сердито.
- Пассат наканэц мнэ даш? - раздраженно вопросило оно.
- А вы... разве там... нет?.. - она беспомощно махнула в сторону заведения тети Шуры.
- Там кандыцыонэр нэт, - презрительно произнес кавказец, - Бэз кандыцыонэр нэ хачу.
Лиза тихо застонала. Конечно, она знала, что тетя Шура уборкой себя особенно не обременяет, поэтому атмосфера царила в ее заведении та еще, в каком-нибудь дизентерийном слоновнике дышалось наверняка легче, но чтоб это так уж сильно мешало? Тем более при большой нужде.
- Вот! - внезапно закричал кавказец, наконец опознавший среди стоящих в салоне машин ту, за которой пришел, и вспомнивший первую часть ее названия.
- Фальксваген пассат хачу!
Лизе стало дурно. Использовать дорогую машину для этого!?
- Кандыцыонэр ест? - тыча в автомобиль пальцем, возбужденно спросил кавказец.
Лиза обреченно кивнула.
- Музыка ест?
Лиза пошатнулась. Ему для этого еще и музыку подавай!
- Хачу, - подытожил кавказец и решительно шагнул к машине.
- Нет! - из последних сил воскликнула Лиза и загородила ему дорогу. - Ни за что!
Тут на свое счастье, увидела охранника Василия, входящего в салон, и начала истошно махать ему, крича:
- Сюда! Сюда! Скорее!
Василий был с большого бодуна, весь его организм жаждал покоя и пива, поэтому, после того как Лиза возмущенно прошептала ему в ухо, что вот этот человек рвется справить малую нужду в дорогой автомобиль, никаких других версий относительно поведени кавказца у него уже не возникало.
- Ты что, совсем оборзел? - смерив тщедушную фигуру кавказца, мрачно спросил Василий.
- Мнэ пассат нада , - продолжал настаивать кавказец. - А ана нэ даёт.
- А пасрат тзбэ нэ нада? - передразнил его Василий.
- Фальксваген пасрат мнэ нэ нада , - решительно отказался кавказец от совершенно не известной ему модели машины. - Мнэ нада толко пассат.
- Угу, - почти ласково кивнул Василий, - всего лишь... А вот этого, - поднес он к лицу кавказца внушительный кулак, - тебе не надо? Кавказец наконец понял, что продавать машину ему здесь почему - то упорно не желают. Видимо последняя осталась и уже кому-то обещана. Но уходить так просто ему тоже не хотелось, поэтому он осторожно отвел от своего лица кулак и осуждающим тоном сказал:
- Нэхарашо.
После чего покинул навсегда негостеприимный автосалон. Василий, поправившись пивком, об этом инциденте быстро забыл, зато Лиза долго потом еще с возмущением рассказывала своим подругам, какие все-таки извращенцы встречаются среди мужиков. Особенно восточных.
Работала диспетчером в такси. Поступил заказ. Диспетчер-коллега сообщает клиенту: «Выходите через пять минут. Вас ждёт „Мазда“, голубой металлик». Дальше со слов водителя:
— Стою. Жду клиента. Выходит из подъезда женщина. Обошла два раза вокруг машины, потом осторожно приблизилась к приоткрытому окну и спрашивает: «Это вы голубой Виталик?»
Рассказ друга:
Накурились как то толпой, рядом с кафешкой одной. Ну и как всегда, сильно захотелось пить и есть. Кафешка то рядом, но никто не решается подойти к буфетчице и купить чего хочется, потому как не уверены в своих способностях адекватно изъясняться в таком состоянии. И тут один из парней, заявляет что пойдет сейчас и возьмет себе два рогалика и какао, и даже не засмеется при этом. Встал он, слепил серьезную физиономию, повторил несколько раз: "Два рогалика и какао" и пошел. Подошел к стойке и непринужденно так говорит: "Дайте мне ДВА КАКАЛИКА И РАГАУ пожалуйста ".
Вся компания на земле, наш герой под стойкой, буфетчица в недоумении.
Собираюсь утром на работу с празднества дня рождения своей любимой, она лежит в постеле с болящей головой...
В комнату заходит её мама
Мама: Доча, давай вставай, накорми своего мужчину чтоли пока он на работу не убежал.
Она: Мне плохо...
Мама: Ну вот, он к тебе со всей заботой и любовью, а ты к нему тут жопой лежишь.
Она: Это не жопа, это лицо, говорю же, мне плохо...
В израильской армии есть одно благое правило - не набирать учебные роты целиком из "русских". Ввели его после одного события...
Итак - уч. рота в 200 человек из бывшего СССР в сопровождении 1 (одной) сержантки местного производства ростом 160 см была в целях поддержания патриотизма отправлена на экскурсию в старый Иерусалим. Все с оружием (М-16) и т. д. А там полно арабов и прочих отходов цивилизации. Перед походом всех стращали - надо хорошо себя вести, не ввязываться, с арабами не заговаривать, опасаться всех и вся... Ха-ха, первое, что "совки" сделали оставшись одни - перешли на строевой шаг несокрушимой Красной Армии и запели солдатские частушки, щедро приправленные матом.
200 жлобов (полбатальона) маршируют через вымерший арабский квартал, а сержантка, сорвав голос (ее не слышно), танцует перед ними, пытаясь остановить зто безобразие...
Линейный вид
