[Дмитрий]

Братва, держите блатную шансонную волну! Не зажимайте и не прячьте вавки.

Погружаемся в тёмные переулки воронежских улиц, где Александр Спиридонов, он же Комар, и его кореш с детства Сергей Прохоров, по кличке Длинный, качали блатную лирику, что цепляла за душу каждого, кто знает, почём фунт лиха. Их песни — это не просто музло, это жизнь, выложенная на гитаре: зона, кабаки, любовь, что рвёт сердце, и дорога, что пылит под ногами.

Комар — это легенда, арестантский бард, чьи треки, как «Колыма», гремели даже на «Голосе Америки», а Длинный — верный напарник, что добавлял своего огня в этот шансонный костёр. В те годы, когда магнитофоны крутили их ленты по всем малинам.

Комар и Длинный — это голоса воронежской шпаны, что пели про жизнь, где каждый день — как ходка по тонкому льду. Их шансон — это не гламурный поп, а настоящий блатняк, пропитанный феней, уличной романтикой и арестантской тоской. Спиридонов, с его хриплым голосом и гитарой, что плачет, как душа на этапе, был мастером лирики: то про любовь, что ушла, как дымок от папиросы, то про зону, где «тихо на кладбище вечером». Длинный, хоть и менее известен, держал тот же вайб — его песни полны уличной удали, историй про корешей и девчонок, что ждут или уже не ждут. Их творчество — это саундтрек к 60–70-м, когда магнитофонные кассеты гуляли по рукам, а цензура давила, но не могла задушить их дух.

Феня в их песнях — это не просто слова, это код улицы. Всё это не просто сленг, а способ рассказать историю так, чтобы братва поняла с полуслова. Комар пел про «Ваньку Морозова», которого «за что же» зашхерили, а Длинный добавлял про «воровскую долю» — и в каждом аккорде чувствовалась жизнь, где за любовь платишь свободой, а за свободу — тоской.